заклад, это связано с… происходящим.
– Риджли?
– Он тоже связан. Мы с Сетом ничего вам не рассказывали – опасались, что ответственность приведет вас к серьезным неприятностям. Но теперь вы знаете правду.
– Какую правду?
– Уравнение не гипотетическое, – раскрыл тайну Дюбро. – Фалангисты тоже его получили и решили. Теперь применяют против нас. Мы с задачей не справились. Наши ученые сходят с ума. Вам поручили найти человека, способного дать решение.
– Продолжай. – Кэмерон даже не шелохнулся.
– Мы с Сетом не рискнули открыто взвалить на вас такую ответственность. Теперь понимаете почему?
Директор медленно кивнул, но ничего не ответил.
– Нам пришлось представить задачу как теоретическую. Мы боялись, что вы почувствуете подвох. Но сегодня я встретился с этим шахматистом, и он уверен, что решит уравнение. Даже если не решит, теперь нам известно, человек какого склада ума в силах справиться с переменными истинами. Это вопрос отбора. Если ничего не получится, то исключительно потому, что невозможно найти подходящего человека. Это не ваша вина. Вы-то знаете, кого искать.
– Казуистика какая-то, – хмыкнул Кэмерон. – Но логика в этом есть. Вот только мне неизвестно текущее положение вещей. Начнем с того, где Сет.
– Погиб.
В ответ – молчание. Затем:
– Бен, давай-ка с самого начала, да побыстрее.
– Если бы я узнал об этом сразу, избежал бы всех своих бед, – заключил Кэмерон почти час спустя. – С другой стороны, узнав, я мог бы свихнуться от ответственности. Теперь слушай. – Он рассказал Дюбро о волнах на зеркале, о мягкой дверной ручке, об игривой ложке и двигающемся полу. – Все это для того, чтобы лишить меня ощущения безопасности, а значит, и способности принимать решения. Чтобы развить тревожное расстройство или что похуже. Я знал, что такое невозможно, по крайней мере на том уровне науки, что у нас есть сейчас. Однако…
У Дюбро пересохло в горле.
– Господи! А почему вы нам не рассказали?!
– Не осмелился. Я запутался. Думал, что на все есть объективные причины, и пытался найти объяснения. Не нашел. Оставалось два варианта: либо я спятил, либо стал жертвой чьих-то козней. Во втором случае должен был существовать мотив, но я его не видел. Догадался лишь, что цель – искусственно свести меня с ума. Я решил подыграть. Допускал, что за мной следят. Каждое мое слово могло дойти до фалангистов, или кто там меня преследует. – Кэмерон тяжело вздохнул. – Было непросто. Я решил, что смогу выяснить больше, если притворюсь, что верю в субъективность этих явлений. Враг сочтет, что дело сделано, и потеряет бдительность, а я узнаю, что он замышляет. Я понял, что вы с Сетом тоже что-то задумали – вероятно, связанное с этим делом, с моими галлюцинациями, – и я доверял Сету. Больше, чем тебе, Бен. До сего момента.
– То есть вы подыгрывали, – произнес Дюбро.
– Звучит просто? Но нельзя быть твердо уверенным, что ты на самом деле не сходишь с ума. Я сомневался. Мой разум пребывал в искусственно вызванном состоянии истинного психоза. В этом враг преуспел. Сегодня я намеревался обратиться за врачебной помощью. Чувствовал, что встреча с тобой или Сетом может все перевернуть. Думал, если поговорю с психиатром, то получу тот же эффект, что от катарсиса, не выдав при этом своих подозрений. Но теперь уже все равно. Даже если за мной наблюдают прямо сейчас, фалангисты не узнают ничего полезного. Теперь нас не остановить.
– Не стоит их недооценивать, – заметил Дюбро. – Они ведь решили уравнение и могут использовать его как оружие. Например, создают бомбы, способные пробить наши энергетические щиты. Готов поспорить, это еще не все.
– Давай-ка подумаем. – Кэмерон прикрыл глаза. – Во-первых, нужно решить уравнение. Так мы окажемся с фалангистами на равных. Во-вторых, нужно решить контруравнение. Но с этим, боюсь, не справится даже игрок в сказочные шахматы.
Дюбро удивленно заморгал. Такого он не предвидел. Совершенно новая, неожиданная задача – найти человека, способного не только решить уравнение, но и отменить его эффект.
– Илай Вуд прекрасный математик…
– Для своего времени. Я готов поверить, что он расколет уравнение как орех. Анализировать всегда легче, чем создавать. Бен, ты до сих пор не понял, откуда вообще взялось это уравнение?
– От фалангистов…
– Они наши современники. Их наука не опережает нашу, а уравнение – продукт совершенно других технологий. Ответ нужно искать у Риджли.
– Выходит, он его где-то добыл?
– Если Риджли из будущего, то, вероятно, принес уравнение с собой. После чего отдал или продал фалангистам. Ты прав, считая, что Риджли – ключ ко всем загадкам. Я бы попробовал загипнотизировать этого вашего мутанта… как там его, Билли ван Несс? Вдруг узнаем что-нибудь важное?
– Риджли мне видится наиболее опасным противником.
– Да, он стал бы ценной добычей, – задумчиво произнес Кэмерон. – Есть у меня одна мыслишка… Гм… Ты попросил Календера установить слежку за Риджли?
– Не знаю, сделал ли он это. Сканирующий луч можно направить, только если знаешь точное местонахождение объекта.
– Ладно. – Кэмерон встал. – Пора за работу. Мне гораздо лучше: теперь я знаю, что не схожу с ума. А то уже чувствовал себя средневековым крестьянином, списывая все на личного бога и черта. – Он повернулся к арочному проему, отчетливо видному в рассеивающейся дымке. – Давай поищем видеофон и начнем обобщать информацию. Идем, Бен. И будь готов взять на себя мои обязанности – мало ли что.
– Шеф, но вы, похоже, в полном порядке. Теперь вам известно, что́ фалангисты пытались с вами сделать.
– Известно, – холодно ответил Кэмерон. – Но ты кое о чем забываешь. Они еще могут добиться успеха. Свести меня с ума чрезмерным давлением. Применять против меня уравнение, пока мой разум не сдастся и не прикроется безумием ради моей же защиты.
– Вы до сих пор это чувствуете?
– Сороконожки, – ответил Кэмерон. – Мелкие жучки и паучки. Если я разденусь и осмотрю себя, то ничего не увижу, поэтому невозможно понять, что они такое на самом деле. Но они ползают по мне, и безумие по сравнению с этим было бы куда приятнее. – Он поежился.
Глава 11
Они позвонили Календеру с общественного видеофона. Военного министра не было в штаб-квартире, но понадобилось совсем немного времени, чтобы перенаправить сигнал. Суровое волевое лицо министра выглядело напряженным и раздраженным.
– А, наконец-то соизволили со мной поговорить. Ценю ваше внимание, мистер Кэмерон.
– Мистер Дюбро выполнял мои указания, – сухо ответил Кэмерон, не желая препираться. – Было крайне важно, чтобы меня не отвлекали звонками от важной работы. Малейшая потеря концентрации могла стать фатальной.
– Фатальной?
– Да. Какие новости о докторе Пасторе? Дюбро ввел меня в курс дела.
– Вы решили уравнение? Нашли кого-нибудь, кто может
